С этих пор в замке постоянно стали приключаться несчастные случаи. Следующий хозяин замка случайно упал в котел с кипящим маслом. Другой оказался запертым в конюшне в грозу, и сбесившиеся кони затоптали его насмерть. Одна смерть нелепее другой. Со временем, стал разрушаться сам замок. Первой осыпалась та самая башня, с которой упал несчастный лорд Рус, кстати, на очередного владельца замка, погребая того под своими обломками. Потом обрушилась центральная лестница, которую пришлось в спешке восстанавливать, так как без нее не попасть было на второй этаж, благо, в этот раз обошлось без жертв: маленький лорд Джон успел спрыгнуть с лестницы.

      Вот после лестницы и пошли слухи, сначала среди слуг, что замок и его хозяева прокляты, а затем и среди самих владельцев и их родственников.

      А когда хоронили в усыпальнице старшего сына пятого герцога, умершего в младенчестве, то за гробом лорда Руса обнаружили почти истлевшее тело молодой девушки. По остаткам одежды ее определили как горничную, и старые слуги вспомнили, что лет пятьдесят назад, на празднике у старой герцогини, пропала ее горничная, девушка девятнадцати лет, красивая, веселая, постоянно напевавшая песни. В суматохе тех дней никто не искал ее, решив, что девушка ушла в деревню к родне. Ее похоронили на местном кладбище и забыли этот неприятный случай.

      Потом пошли слухи, что, якобы, служанка была влюблена в того самого сэра Джона, упавшего с башни, и что упасть помогла ему эта самая горничная, отомстив ему за то, что он остался равнодушен к ней и хранил верность своей беременной супруге, а потом с горя заперлась в склепе и просидела возле его гроба, пока не умерла от любви.

      Так и передавались эти слухи, впоследствии ставшие легендой, из века в век. Правда или нет, но замок ветшал, владельцы умирали.

      Весь результат запустения и наблюдал сейчас перед собой Чарльз. Он стал спускаться по круговой лестнице, как вдруг увидел что-то белое, мелькнувшее за поворотом тропинки.

«Ну надо же! — Подумал Чарльз, — кто-то здесь живет. Может, присматривают местные жители?»

      И он кинулся вдогонку.

      Каково же было его удивление, когда возле беседки он догнал невысокого роста девушку.

— Простите, я только вчера приехал, и ни души пока не встречал. Меня зовут Чарльз. Здравствуйте.

      Девушка, к слову сказать, была миловидной. На лице ярко выделялись синие глаза. Правда, само лицо было бледновато, да и эта старинная шляпка на пол-лица, вышедшая из моды два века назад, одни глаза и видать из-под нее. Но все-таки, Чарльз отметил про себя, что девушка симпатична.

— Очень приятно, Чарльз, — она протянула ему руку для пожатия, но только он ее коснулся, как тут же одернула, — меня зовут Элизабет. Рука, кстати, показалась Чарльзу прохладной.

— Вы из деревни?

Девушка замялась:

— Я живу неподалеку

— Пойдемте в дом. А то того и гляди снова польёт дождь.

— Я ... Вы уверены? Не думаю, что хозяин будет рад визиту незнакомого человека.

- Будет, будет. Хозяин-то я, — и Чарльз улыбнулся.

      Ему показалось, что Элизабет вздрогнула. Он быстро взглянул на нее — но нет, спокойное лицо, глаза смотрят прямо. И они пошли по направлению к замку.

— Мой дядюшка умер почти два года назад, и мне давно нужно было приехать ... Но ...

— Вы не хотели сюда приезжать? Отчего же?

— Слухи ходят. - Чарльз пожал плечами. - Врач сказал, что дядя умер от сердечного приступа. Но я-то знаю на все сто процентов, он был здоров, как бык. Да и бабушка при жизни повторяла, что «ну его к чертям, это проклятое наследство».

- Вы испугались? Что тоже можете умереть?

      Чарльз задумался. А и вправду, почему он так тянул с приездом сюда? Дядя, а до этого его отец, говорили, что живется тут тяжело в эмоциональном плане, будто давит что, как в клетке, из которой хочется вырваться. Чарльзу же так не казалось. Да, немного мрачности присутствует, ну а что вы хотите от замка, в котором два года никто не жил, где большинство комнат стоят запертыми и с накрытой от пыли мебелью?

— Нет, не то. Я просто не верил. Я не думаю, что есть какое-то проклятье. - Чарльз пожал плечами. — Атмосфера тут замечательная. Свежий воздух, нет толпы народа. Безусловно, требуется ремонт. А как же без этого? А пойдемте пить чай? — Предложил он резко, без перехода, когда они почти дошли до восточной башни, той самой, что саморазрушилась.

      Элизабет вздрогнула теперь явственно. И помотала головой, отказываясь.

— Нет, нет, благодарю, в другой раз. — Она развернулась и пошла по тропинке, ведущей в сторону усыпальницы.

      Чарльз смотрел ей вслед, удивляясь мягкой, будто плывущей, походке девушки, вспоминая ее яркие синие глаза и бледный румянец на щеках.

      Итак, наметив дела первой необходимости, Чарльз приступил к их исполнению.

      Сходил в деревню, потратив на это, кстати говоря, целый день. Зато договорился с рабочими: женщинами, которые приводили в порядок запущенный замок, а так же парк, и мужчинами для более тяжелой работы.

      Прошло не так много времени, и Бивер-Касл начал обретать черты, присущие ему два века назад. Ухоженность, чистоту, а с ними пришло и былое величие, незримо сопровождающее старинные замки.

      Парк вычистили от сорной травы. Обрезали разросшиеся деревья, снова высадили цветы в цветниках. Привели в порядок статуи.

      Рассматривая портретную галерею, а так же изучая семейный архив в библиотеке, Чарльз пытался восстановить расположение статуй в парке. Со стопроцентной гарантией нельзя было утверждать, что он все сделал так, как это было триста лет назад, но получилось неплохо. Статуи придавали парку старинный вид, перенося посетителя во времена балов, джентльменов, скачек и королей.

      Свое место обрели каменные скамеечки, стоящие на всей площади парка. Был восстановлен фонтан перед центральным входом: веселое его журчание разгоняло въевшуюся в это место мрачность, а искрящиеся в лучах заходящего солнца струи воды создавали радужное настроение.

      По всей территории парка появились фонари, на солнечных батареях, как инновация самого Чарльза. Освещающие самые дальние и темные уголки, они придавали парку обжитый вид. И только в пасмурные вечера, когда туман приглушал их свет, парк выглядел хмурым и мрачным и начинал соответствовать репутации замка.

      Сам замок так же преображался.

      Перво-наперво была решена проблема с его отоплением и освещением: действующие до сих пор камины были отреставрированы, прочищены и переведены в разряд «для красоты», свечи на люстрах заменены на электрические лампочки такой же формы, для сохранения антуража. А с южной стороны на крыше установлены солнечные батареи. Теперь ни холод, ни ветра замку были не страшны.